Ego sum Lex
«Это подтвердило то, что я знал с самого начала, — что мне не спастись, подобно всем остальным, — писал артист о своих детских годах. — Я помнил об этом каждый день, когда уходил в школу, трясясь от страха, что близится конец света, а я не попаду на небеса и никогда больше не увижу своих родителей. <…>
Постепенно я начал недолюбливать христианскую школу и сомневаться во всем, что мне говорили. Стало очевидно, что муки, об освобождении от которых они молились, были муками, на которые они сами обрекли себя — а теперь и нас. Она жили в страхе перед зверем, на самом деле жившим в них: само человечество, а не какой-то мифологический демон, могло в результате уничтожить человечество. И этот зверь был создан из их страха» (The Long Hard Road Out of Hell. P. 22).
Постепенно я начал недолюбливать христианскую школу и сомневаться во всем, что мне говорили. Стало очевидно, что муки, об освобождении от которых они молились, были муками, на которые они сами обрекли себя — а теперь и нас. Она жили в страхе перед зверем, на самом деле жившим в них: само человечество, а не какой-то мифологический демон, могло в результате уничтожить человечество. И этот зверь был создан из их страха» (The Long Hard Road Out of Hell. P. 22).