Ego sum Lex
Это мой скромный литературный труд. Буду признателен, если прочтете и оставьте комментарий... Мне важно ваше мнение, а вы потратите на более 10 минут.
СПАСИБО.
В голове после удара, полная каша… надо же было так поскользнуться. Руки разбил в кровь. Асфальт просто наждак какой-то. Я всегда, когда думал о самоубийстве рассуждал, что наихудшее время для самоубийства это зима. Вот, например, бросился под машину зимой. Холодно и больно. Лежишь, замерзаешь и толпа любопытных глянет так… и побежит по своим делам – в тепло. Судя по всему, моя жизнь не располагает мне подкидывать счастливые случаи, а это значит, что если бы я кинулся под автомобиль, то непременно еще бы жил. Лежал бы на холоде: разбитые руки… переломы. Прямо как сейчас. Ну, почти как сейчас. Мне конечно холодно и больно, и кровь на руках перемешалась с грязью… но переломов судя по всему нет. Они просто онемели, но не сломаны, да и все остальное цело… Сердце сильно колотиться, и голова разбита – это плохо. Знаю я чем разбитая голова закончиться – тошнотой и головной болью.
Поднявшись с земли, я чувствовал себя новорожденным, которого вытащили из теплоты, покоя и достатка на холод, яркий свет… да еще и ударили как следует. Попытался вытащить салфетки из кармана и тут же выронил из него связку ключей. Ключи еще какие-то незнакомые, чего они у меня в кармане то делают непонятно. Нагнулся поднять, все в голове замутилось... Пришлось плюнуть на них -все равно не ясно, что они у меня в кармане делали. Я сделал несколько шагов, руки все не унимались и ныли, просто молили о тепле или хотя бы о перчатках. Странно вроде бы в снег и грязь упал, а руки жжет как – бы огнем. Тут еще подумалось - зря я на судьбу ропщу. Вот ничего плохого вспомнить даже не могу, что там со мной плохого случилось в жизни – подумать… так и не вспоминается ничего.
Метрах в 100 или в 32,808 футы от меня суетилась бабушка уборщица. Она изо всех сил пыталась грести деревянной лопатой снег с дорожки, которая тут же покрывалась этим самым снегом. Когда я подошел, она подняла свое сморщенное личико ко мне и улыбнулась.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАХ - ПОТРУДИТЕСЬ ПРОЧТИТЕ ПОЖАЛУЙСТА
СПАСИБО.
В голове после удара, полная каша… надо же было так поскользнуться. Руки разбил в кровь. Асфальт просто наждак какой-то. Я всегда, когда думал о самоубийстве рассуждал, что наихудшее время для самоубийства это зима. Вот, например, бросился под машину зимой. Холодно и больно. Лежишь, замерзаешь и толпа любопытных глянет так… и побежит по своим делам – в тепло. Судя по всему, моя жизнь не располагает мне подкидывать счастливые случаи, а это значит, что если бы я кинулся под автомобиль, то непременно еще бы жил. Лежал бы на холоде: разбитые руки… переломы. Прямо как сейчас. Ну, почти как сейчас. Мне конечно холодно и больно, и кровь на руках перемешалась с грязью… но переломов судя по всему нет. Они просто онемели, но не сломаны, да и все остальное цело… Сердце сильно колотиться, и голова разбита – это плохо. Знаю я чем разбитая голова закончиться – тошнотой и головной болью.
Поднявшись с земли, я чувствовал себя новорожденным, которого вытащили из теплоты, покоя и достатка на холод, яркий свет… да еще и ударили как следует. Попытался вытащить салфетки из кармана и тут же выронил из него связку ключей. Ключи еще какие-то незнакомые, чего они у меня в кармане то делают непонятно. Нагнулся поднять, все в голове замутилось... Пришлось плюнуть на них -все равно не ясно, что они у меня в кармане делали. Я сделал несколько шагов, руки все не унимались и ныли, просто молили о тепле или хотя бы о перчатках. Странно вроде бы в снег и грязь упал, а руки жжет как – бы огнем. Тут еще подумалось - зря я на судьбу ропщу. Вот ничего плохого вспомнить даже не могу, что там со мной плохого случилось в жизни – подумать… так и не вспоминается ничего.
Метрах в 100 или в 32,808 футы от меня суетилась бабушка уборщица. Она изо всех сил пыталась грести деревянной лопатой снег с дорожки, которая тут же покрывалась этим самым снегом. Когда я подошел, она подняла свое сморщенное личико ко мне и улыбнулась.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАХ - ПОТРУДИТЕСЬ ПРОЧТИТЕ ПОЖАЛУЙСТА
-
-
23.10.2006 в 12:51-Что сынок выпил уже спозаранку – руки она уперла в боки и так с прищуром смотрела на меня... Маленькая такая максимум 1,45 м или же 1,54 ярда.
-Да не пил я бабушка, поскользнулся просто, упал…
-Ой, да сынок, - быстро согласилась она и покачала головой – погода еще та... и морозы вроде меньши чем в молодости моей, а вроде, как и холодней. Из под ее платка выбился локон седых волос, на которых весела заколка - бабочка. Красная такая, яркая. Она совсем не контрастировала не с сереньким личиком бабушки, с серым платком и синим, но тоже серым полушубком… Казалось, что она часть этого костюма и вполне соответствующие украшение.
-Ой, я это… баловалась – засмущалась бабушка. - Не прими меня за дуру старую. В детство еще не впала – бабушка как-то застеснялась и попыталась засунуть обратно непослушную прядь под платок. Я протянул руку и попытался помочь ей.
-Сыночек так руки все разбиты, дай я платком вытру. Она мигом достала из кармана платочек и начала тереть руки. От этого стало совсем больно, но я сдержался. Обо мне как бы и не принято заботиться. Я вообще не помню, когда со мною такое было, чтобы внимание обратили, позаботились. Вот и теперь физическая боль отступила перед желанием быть уваженным чьим-то вниманием. Забота прям таки как мамки за сыном своим - подростком непутевом.
-Давайте снег убрать помогу – сказал я, когда экзекуция с платком закончилась.
-Ты это - сердито зафыркала бабуля – прекрати мне тут… Иди домой! Слышь, как голову разбил, а еще тут кавалер нашелся…
-Ну ладно, ладно… – я согласился, понимая, что бабуля нашла это место своим… комфортным и нужным только ей одной – А как мне пройти… - продолжил я, но тут же мой голос потух, утонул в диком вое ветра. Тот неожиданно налетел со стороны шестнадцатиэтажек и никак не унимался. Мой голос растаял в холодном, как иглы ветре они просто разорвали мой голос, оставили на нем глубокие борозды, тут же заполнившиеся снегом, брошенным мне в лицо. Я вдохнул холодный воздух, захрипел и в знак прощания с бабушкой махнул рукой. Все равно она не услышит. Я пошел прочь и еще долго слышал бесполезное, но безмерно очаровательное и какое-то домашнее шкрябонье по асфальту. Как некое напоминание о доме и о тепле. Но я «вырос» и понял, что пора идти дальше.
Пройдя метров сто, а это почти 0,16 морской мили, я понял, что бреду наугад, и в траектории моего движения столько же здравого смысла, сколько в утренний молитве Б-гу, чтобы все хорошо сложилось. Я оглянулся, по сторонам увидел совершенно замершее дерево, которое как бы отшатнулась от остановки некоего транспорта, ужасалось тому, что происходило под козырьком оной. А там два молодых парня покрывая матом некую Катерину, рассказывали друг-другу, как они с ней переспали. При этом радостно ржали и постоянно повторяли обращаясь друг к дружке «понял… понял…» . Очевидно им не было холодно, а бутылка водки в руках у одного из них демонстрировала источник тепла. Я бы хотел спросить дорогу у кого -то другого, но видать продеться у них. Я подошел ближе, они замолчали и вылупились на меня рыбьим взглядом.
-Ребята а тут это - начал было я…
-Ты что, хиппи - тут же спросил один из них…
-Да нет вроде - ответил я – я тут спросить хотел…
-Ты че быкуешь – не совсем логично вопрошал мой собеседник.
Не успел я ничего сказать, как кулак второго стремительно преодолел расстояние в 2,2966 футов или 70 сантиметров и с хрустом врезался мне в челюсть. Мне представилось еще одна возможность поближе рассмотреть грязь и снег под ногами. Удары сыпались один за другим. Я потерял сознание, а когда вернулся в этот из своего короткого, но поучительного путешествия своих новых знакомых не обнаружил, как и шарфа, и еще наличности.
-
-
23.10.2006 в 12:53Холод просто разрывал на части. Снег забился за шиворот, и больно кусал меня за шею и грудь. Хотел, было, его вытряхнуть, но руки просто не гнулись, и я как неудачно скрученная кукла стоял и дергал ими, пытаясь вытряхнуть трижды проклятый снег. Начало сильно тошнить и кружилась голова. Вот же безнадега… Но надо идти - я мужчина, я не ребенок. Через мгновение я встал и побрел к домам. Там я уж точно кого-то встречу… спрошу дорогу к дому.
Как я преодолел все это расстояние до домов, а это без малого 19 685,04 дюймов или почти 500 метров, помню плохо. Боль стала частью меня. Я даже мог обращаться к ней по имени. ««Боль, ты где?», «Я в руках, на лице, на груди, в ногах, в сердце» - ответила бы мне боль». Но говорить с ней совсем не хотелось. Руки уже почти отнялись, голова не просто кружилась, а совершала круг почета, окидывая пространство отмороженным взглядом. Я поймал себя на мысли, что без конца проклинаю Б-га… Сразу застеснялся этого и заставил скрип, который вырывался из глотки замолчать. А в голове продолжало пульсировать «Будь ты проклят,… за что ты меня так». Проползя все это расстояние, я все же надеялся на некоторое вознаграждение. Как то уже задумываешься к моему возрасту, что ты получил в жизни, где твои(то бишь мои) завоевания. В голову ничего не пришло. Но зато награда ждать себя не заставила - возле подъезда одной из «высоток» (дом был высотой 52,49 ярдов). Стоял автомобиль, а рядом пристроилась девушка. Точнее весь мир пристроился вокруг нее, а она, я был тогда уверен, стояла в центре его. Я сразу собрался с мыслями, шикнул на боль, уговорил голову перестать кружиться, инстинктивно утер лицо. С сожалением понял, что кровь замерзла и ее можно только отодрать от лица.
-Добрый вечер, простите, что я так не презентабельно выгляжу, но как говориться Внешнее уродство это переходный этап к будущей красоте. Я попытался улыбнуться. Кожа на лице подозрительно хрустнула и на землю посыпалась красная ледяная крошка.
Девушка обернулась. Она как-то испугано на меня смотрела. Она сразу же подошла ко мне. И мне почудилось, что вокруг запахло цветами, немного молоком и почему то киви… «Шампунь наверное…» - подумал я и осторожно, чтобы это не было заметно со стороны потянул носом воздух с ее волос - он был теплым.
-Господи, кто вас так…- она дотронулась рукой до моего разбитого лица. Теплое неимоверное и прекрасное чувство пронзил меня, сбило с ног, сердце словно проснувшись стало отбивать чечетку. Я сразу же закрыл глаза. Я почувствовал себя в безопасности. Мне стало уютно, я почти почувствовал себя дома. Я вспомнил, что когда-то очень давно у меня была девушка, почему -то я никак не мог вспомнить, ее лица… это было летом. Мы встречались почти пять лет… потом… потом, я упал в грязь, разбил руки, ударился лицом об асфальт, разбил о лед сердце. Сейчас же я начал говорить, а точнее что-то хрипеть.
-Погоди, погоди, прошептала, она, тебе же плохо… Надо скорую вызвать… эти светлые глаза, таких я не встречал, тонкие пальцы, таких я не видел тоже никогда. Хотелось целовать их, прижать дотронуться до ее кожи… притянуть к себе. Недовольная отсутствием внимания Боль дала о себе знать, закатив скандал в ногах. Я скривил лицо…
-Что с вами – продолжала беспокоиться она – тихий, нежный голос, так похожий на пение птицы, на журчание ручья…
-Мне хорошо, - донесся до меня скрип моего голоса - то есть я хотел сказать… - Боже, что же это ты решил дать мне эту встречу. Как я благодарен тебе. Господи, я почти люблю тебя. Ее волосы, отгоняли беспощадный ветер. От щедрости ее доставалось тепло и мне, только смотреть на эту солнечную девушку означало согреть себя.
-Нет, не надо скорую – продолжал я, просто мы бы могли… я… - жаль, я так сильно ударился головой, и мои мысли непривычно путались, никак не могли сложиться в стройную фразу. Моя профессия связанна с чем-то таким, где важно знать слова, желательно побольше. «Конгруэнтность» - невпопад всплыло в голове. Это означает «коммуникабельность» - черт мне этого сейчас точно не достает.
-Стой, перестань, говорить. - Она прижала свои ладони к моим израненным губам. Что все лепестки всех цветов в мире по сравнению с ее пальцами. – тебе же больно – говорила она. Мне показалось, что от сочувствия у нее появились слезы на глазах. Я буквально трусился от нахлынувших чувств, могло показаться, что это от холода, но я знал, что просто разрываюсь от радости и счастья.
-Не плачь, перестать – говорил я – Хехрахччч рехех… - повторял за мной голос…
Тут раскрылось окно стоящего рядом джипа. Я как-то и забыл про него и не мог и думать, что там, за затененными стеклами кто-то может сидеть. Но, тем не менее, из него выглянул хорошо побритый, опрятный и розово-теплый мужчина.
-Дорогая – он обратился к девушке – кто это? Ему нужна помощь?
-Да, милый,- она оторвала свои руки от моих губ, и холод вновь захватил все трещинки на них, опять их обожгло холодом. В горле стал ком. - позвони в скорую, ему плохо, его, наверное, побили.
-Нет… не надо, я обойдусь!- выкрикнул вперед меня мой голос – слепая, глупая и нелепая обида захватила меня. Я повернулся и сделал несколько шагов назад.
Она растерянно смотрела на меня…
- Но вам же плохо…
- Нет… я же уже говорил, что хорошо…- на этот раз улыбка получилась злой. Мои глаза, не послушавшись меня , начали искать камень, чтобы зарядить, залепить, ударить, разорвать, убить…. Прямо в него… разбить его машину лицо, его жизнь – камнем…
- Дорогая, у меня телефон в куртке, а куртка далеко, тем более он наверное уже дошел – розовый неопределенно махнул рукой в сторону шестнадцатиэтажек…
- Может вам чем-то помочь – опять обратилась ко мне чужая, принадлежащая другому, сторонняя девушка.
Тут я вспомнил, что хотел узнать дорогу. Я остатком силы воли подавил в себе слабость, зависть, злобу и прохрипел
- Мне бы домой… не скажите, как пройти домой… я домой хочу… - мои губы шевелились, а я понимал, что не могу вспомнить, где мой дом и где я живу. – «Старческий маразм» - досадовал мой мозг – «стар ты стал, постарел».
-Где ты живешь, хочешь, мы подвезем тебя – она сделала ко мне шаг, но тут же отшатнулась – что же с моим лицом. Неужели я их так ненавижу за собственные неудачи. «Господи, а я уже тебе поверил, а я уж решил, что ты мне подарок на склоне лет преподнес – коварно, и по б-жественному жестоко». Зубы скрипели так, что казалось, вот-вот вся эмаль обсыпаться. «Ave Lucifer! Ave!». Страдания порождают мудрость. Чем больнее мне сейчас тем сильнее страшнее я становлюсь. Тот мальчик, котрого вы любили, превратился в мужчину, которого вы боитесь.
-Я живу.. я… мне надо домой, - повторял я – очень в тепло хочу… домой… Хочу чтобы жена была…- я глянул на правый безымянный палец. Он был без кольца.
-Иди домой, проспись дружище, на тебе на такси – произнес розовый. Он оказывается уже вышел из машины и тыкал мне в лицо десятигривенной бумажкой. После запихал свою подругу на заднее сиденье. Машина заурчала и растворилась в снежном буране.
-
-
23.10.2006 в 12:53Единственный друг - холод откликнулся на мою молитву и окружил меня, ветер прошептал «ты мой…». Холодные иглы, единственной моей подруги - Боли впились в мое тело. Меня потянуло на сон, я так хотел уснуть рядом с любимой… рядом с теплом.
Могу похвастаться, что меня дважды перехоранивали. Сначала это была безымянная могила, зарыли футах в 4 под землей, потом, как-то меня разыскали родственники и похоронили на кладбище – уже поглубже в 30 дюймах. Уже после меня назвали «великим публицистом» и перехоронили на центральном кладбище столицы – еще глубже. Не помню, правда, как, столица наша называется.
-
-
23.10.2006 в 15:18интересно...
немного громоздкие описания, особенно в эпизоде драки.
а так ничего.
концовка интересная - не ожидала.
-
-
23.10.2006 в 15:26Слов нет. Особенно:
В голове после удара, полная каша… надо же было так поскользнуться. Руки разбил в кровь. Асфальт просто наждак какой-то. Я всегда, когда думал о самоубийстве рассуждал, что наихудшее время для самоубийства это зима. Вот, например, бросился под машину зимой. Холодно и больно. Лежишь, замерзаешь и толпа любопытных глянет так… и побежит по своим делам – в тепло. Судя по всему, моя жизнь не располагает мне подкидывать счастливые случаи, а это значит, что если бы я кинулся под автомобиль, то непременно еще бы жил. Лежал бы на холоде: разбитые руки… переломы. Прямо как сейчас. Ну, почти как сейчас. Мне конечно холодно и больно, и кровь на руках перемешалась с грязью… но переломов судя по всему нет. Они просто онемели, но не сломаны, да и все остальное цело… Сердце сильно колотиться, и голова разбита – это плохо. Знаю я чем разбитая голова закончиться – тошнотой и головной болью.
Из души.
-
-
23.10.2006 в 18:45-
-
23.10.2006 в 20:07-
-
23.10.2006 в 20:21-
-
24.10.2006 в 09:01-
-
24.10.2006 в 12:02А знаешь, мне всегда хочется быть этой девушкой из твоего рассказа(только без мужика в джипе). Жалеть кого-то, спасать, заботиться...
-
-
24.10.2006 в 23:37Почему-то рассказ (не знаю к какому жанру Вы его относите, дело автора) навеял на мысль, что нам свойственно не замечать сиюминутного счастья, мы всегда чего-то ждем, куда-то бежим, спринтеры какие-то, которые ни о чем не могут думать как только, прибежать к финишу, даже не задаваясь вопросом: «Зачем мы бежим?» (просто так, ради процесса) вместо того, чтобы остановиться и рассмотреть то, что находится вокруг нас. Так и с людьми, мы не видим тех, кому нужны, мы их отталкиваем…в последнее время действительно стала «модно» смеяться над тем, что кто-то кому-то сказал – «Я тебя люблю», обсуждать интимную жизнь, как это описано в Вашей сцене разговора парней-забулдыг. Может стоит остановиться? Почему только потеря кого-то может нам раскрыть глаза? Ведь так просто ценить каждый миг, стараться полностью отдавать себя близким тебе людям. Одним словом, не ждать этого ревизора ада, чтобы задуматься о своей жизни и попытаться поменять ее. Вашего лирического героя можно назвать «счастливчиком», его не забыли после смерти, нашли, не оставили без памяти…
Зацепило…
Мы больше в этот мир вовек не попадем,
Вовек не встретимся с друзьями за столом.
Лови же каждое летящее мгновенье, -
Его не подстеречь уж никогда потом.
Омар Хайям
-
-
25.10.2006 в 11:07только ведь мы сами выбираем, с кем нам идти.
Да. Мы выбираем, но часто так бывает, что мы выбираем то, что не отвечаетнам... Мы выбираем сердцем, а неголовой и поэтому часто наталкиваемся на не соответствие желаемого и действительного. За свое надо бророться...
Хочется тепла?
О... сколько я вкладываю в это. Отсутствие чувства одиночества, уверенность в человеке... да у меня нет сил просто об этом писать... сердце болит...
не знаю к какому жанру Вы его относите, дело автора
Если не против - давай на "ты". Я считаю, что я написал новеллу.
свойственно не замечать сиюминутного счастья, мы всегда чего-то ждем, куда-то бежим, спринтеры какие-то, которые ни о чем не могут думать как только, прибежать к финишу, даже не задаваясь вопросом: «Зачем мы бежим?»
Парадокс в том, что обратное поведение тоже не к чему не приведет. поверь я наверное фанат таких счастливых секунд. когда они наступают я почти замираю сам. Весь я превращаюсь в китайского гимнаста, который стоит на порволоке и боиться упасть...
последнее время действительно стала «модно» смеяться над тем, что кто-то кому-то сказал – «Я тебя люблю», обсуждать интимную жизнь
Это печально... я остался за бортом такой жизни - и это НЕпечально. Я все еще не стыжусь любви и этих слов.
-
-
25.10.2006 в 16:49Как-то все слишком безнадежно, пессимистично...
Как крик путника в пустыне, отставшего от каравана. Но выход есть всегда, даже если его нет.
Травма, нанесенная любимым человеком самая болезненная.
Со временем раны затянутся, хотя и не полностью.
И, хотите верьте, хотите - нет, жизнь прекрасна.
ustav.
-
-
25.10.2006 в 20:55У меня по-большому счету две реакции: как читателя(1) и психолога(2).1 - я не знаю, кто из нас публицист, где и сколько раз нас захоронят на самом деле, но у меня от этого текста(будем его так называть) ОСТАЛОСЬ ощущение, то есть что-то осталось. А насколько я понимаю, пробудить чусвтва(а в лучшем случае еще и мысли, рефлексию) и есть некая глобальная задача Текста. Про технику и стиль, это мелочи и может сказать любой специалист. А я специальстом не являюсь.
2 - общение с психологом, это интимный процесс, поэтому оставлю комментарии при себе.
А если сравнивать, то наверное этот текст балансирует где-то на грани между рефлексией\исповедью в чистом виде и литературным произведением, но перевес все-таки на стороне литературного произведения.
-
-
29.10.2006 в 11:07Sorrowa, ты молодец.
-
-
30.10.2006 в 10:14Спасибо большое.